Министерство образования Чувашской Республики
Состоялась Интернет пресс-конференция Министра образования и науки Российской Федерации А.Фурсенко
Какие шаги будут предприняты министерством для выполнения инициатив президента РФ Владимира Путина в области образования? Что относится к первоочередным мерам?
К первоочередным мерам относится несколько направлений. Вы слышали, что предложил Президент. Данные инициативы направлены на поддержку лидеров нашей отрасли. Президент предлагает поддержать вузы, которые ориентированы на лучшую подготовку студентов, школьников. Им будут обеспечены доступы к информационным ресурсам. Также необходимо обеспечивать специально ориентированные учебники, пособия, учиться через Интернет.
Я считаю что очень важно то, что в рамках президентских инициатив делается ставка на развитие лидеров среди молодежи.
Если конкретно в цифрах, то инициативы в сфере образования это около 40 миллиардов рублей. Мы уже провели ряд переговоров с регионами. Нужно добавить меры по увеличению зарплаты учителям. Сегодня министерство пересматривает требования к тому, что должен делать классный преподаватель.
Все эти меры будут эффективны только тогда, когда будут определены критерии отбора лучших учителей. В течение двух недель эти критерии будут опубликованы на сайте Минобразования, и после этого мы рассчитываем на их общественное обсуждение. За месяц мы обобщим предложения, и окончательный отбор лучших будет осуществляться с участием общественности.
Интеграция науки и образования в первую очередь направлена на повышение практичности образовательных программ. Как Вы планируете привлекать молодых ученых в фундаментальную науку?
Я не согласен с таким утверждением. Наша работа по интеграции связана с повышением фундаментальной составляющей образования, нам нужно снять академические барьеры. Другое дело, что наряду с интеграцией науки и образования должна проходить интеграция образования и науки с экономикой и промышленностью.
Наша задача в том, чтобы уже с первых курсов студенты не только получали базовые фундаментальные знания, но и работали с ведущими учеными. Я думаю, что это единственный способ удержать молодого человека в науке. Хочу отметить, что нигде наука не оплачивается так высоко, как в промышленности, что важно учесть.
Модернизация российского образования - один из национальных проектов, который находится под контролем Президента страны. Как его будут осуществлять в министерстве и как это будет делать общество?
Отчасти я уже ответил на Ваш вопрос.
Когда мы говорим о системе отбора национальных проектов, то это и есть участие общества и в отборе проектов, и в контроле за их выполнением. Я думаю, что определенную роль в этом процессе должны оказать и средства массовой информации. Все это установление нормального диалога, связанного не с конкретными событиями, а с мониторингом состояния дел. А такую возможность мы – министерство - будем предоставлять, поскольку если этого не будет - интерес к проблеме угаснет. Поэтому я возвращаю вопрос Вам, как пресса собирается отслеживать, контролировать ход национальных проектов? Мы готовы обсудить механизм.
Качественное и доступное образование - залог развития страны. Есть мнение, что систему образования в России целенаправленно разваливают. Также есть мнение, что министр образования - человек, на котором лежит гораздо больше ответственности, чем на президенте страны. Следовательно, эта государственная должность должна быть выборной. А что вы сами, Андрей Александрович, думаете о выборах министра образования?
Я думаю, что система нашей власти вполне работоспособна. Я думаю, что если министр образования не справляется со своими обязанностями, его нужно увольнять. Я не согласен, что система образования в стране разваливается. Есть много проблем.
В Советском Союзе была построена система образования, но под другие требования и перестроить такую систему крайне сложно. Особенно в условиях дефицита ресурсов. В настоящее время, тем не менее, происходит много положительных изменений, в жизни все зависит от людей.
Я недавно вернулся из Калининграда, где посещал среднюю школу, в которой из двадцати учителей, пять - моложе 25-ти лет. Именно из этой школы вышло два лучших «Учителя года». Там тоже есть проблемы, но при этом люди поставили перед собой задачи, у них нет никаких привилегий, но есть четкий положительный результат.
Я могу сказать, что я видел много сельских школ. Да ресурсов не хватает. И эту проблему за день не решить, но при этом есть обратная сторона. Разные школы и разные учителя дают разные знания. Если мы сумеем четко обеспечить соответствие между тем «как учат, и как оплачивают» – будет большой шаг вперед. Сегодня мы переходим на нормативное финансирование, эти изменения должны делаться параллельно, и, с точки зрения, улучшения ресурсного обеспечения и качества образования.
В какой мере ведомство, которое Вы возглавляете, уделяет внимание такой колоссальной проблеме как рост молодёжного экстремизма в России? Существует ли у Министерства образования и науки какой-либо чёткий план действий по данному направлению?
Молодежный экстремизм – часть проблемы молодежной политики. Главное в том, что мы должны понять, что мы все разные и в этом наша сила и это дает нам гораздо больше шансов на успех. Молодые люди всегда гораздо более категоричны в своих суждениях. Это не плохо. Когда молодые люди становятся молодыми старичками, когда они думают больше о социальной поддержке – это минус. Молодежь должна быть амбициозной, и мы должны поддерживать амбиции молодежи, требования их прорывов.
Экстремизм плох, когда он идет в ущерб окружающим. Это опасно. Поэтому очень важно, чтобы люди были не просто терпимы, чтобы они были дружелюбны. Идея толерантности – это то, что крайне важно в обществе, и программы, которые мы предлагаем в развитие молодежной политики, основаны на идее толерантности. Мы делаем ставку в сотрудничестве с обществом, на диалог с ним. Существует попытка прекратить конструктивный диалог в обществе. Я думаю, что мы попытаемся побороть это, добиваясь конструктивного диалога с теми представителями общества, кто готов его вести.
Как выяснилось, модернизация российского образования потребует минимум 100 млрд. рублей. Такие траты возможны только в том случае, если правительство РФ согласится выделить на образование 5% от доли внутреннего валового продукта. Вопрос: согласится ли? В противном случае реформаторам придется отказаться от большинства запланированных нововведений. Вопрос: чем авторы реформы не пожертвуют ни в коем случае?
Федеральный бюджет будущего года – больше 200 тысяч рублей. Бюджет консолидированный я не могу сейчас оценить, но могу прикинуть по нашим оценкам – где-то в районе 750 миллиардов рублей, что больше чем на оборону. Чем мы не можем пожертвовать?
Суть реформы в ее комплексности. Мы должны комплексно улучшать все уровни образования. Мы не имеем права отказываться от программы развития, и должны часть средств выделять на поддержку лидеров.
Мы должны добиться доступности качественного образования.
На сегодняшний день у нас все уровни образования доступны, включая высшее образование. Уже пять лет подряд в нас в стране поступает больше молодых людей, чем тех, которые заканчивают школы. Говорить о том, что все высшее образование сегодня качественное – нельзя. Мы должны улучшать качество, поднимать средний уровень качества, где-то закрывать необеспечивающие должным качеством образования вузы, но должны делать ставку на лидеров. Что важно, это также касается школ. Но мы не можем отказаться от ставки на лидеров.
Как решение президента о реализации социальных и инвестиционных национальных проектов в нашей стране, отразится на жизни учителей и преподавателей вузов? Сколько средств дополнительно выделят на образование? Насколько повысится зарплата педагогов?
Из конкретных мер по повышению зарплаты учителей могу сказать про общее повышение зарплат бюджетников по стране. Сказать, что средняя зарплата повысится в два раза, это минимальный уровень. Поскольку зарплата учителей - это прямая ответственность регионов. А мы должны создать все нормативные возможности, чтобы на региональном уровне повышались зарплаты, как только у них появляются средства.
Увеличение зарплат должно происходить за счет повышения нагрузки. Реальная картина такова: у нас в стране нагрузка на учителя – 11 учеников, в Европе – от 16 до 20 учеников, то есть у нас гораздо больше учителей на одного ученика. Абсолютно ясно, что это связано с экономической ситуацией. Я считаю, что мы не имеем права решать социальные вопросы за счет школьников. Укрупнение школ – очень острый вопрос для России, мы не имеем права решать этот вопрос за счет ухудшения возможности для школьников получать образование.
Бюджетные вливания на образование будут расти, что касается преподавателей вузов, то будет расти финансирование вузов, и проведения научных исследований в них, но при этом и там мы должны ставить вопрос об улучшении качества и эффективности.
Девять общенациональных проектов развития образования и молодежной политики, которые вы продвигаете, безусловно, отличная стратегия для воспитания нового поколения россиян. Читаешь - и дух захватывает от перспектив, изложенных на бумаге. Но в нашей стране четкой реализации планов всегда что-то мешает. С какими трудностями вы ожидаете столкнуться и можно ли, на ваш взгляд, будет объективно оценить результаты в регионах?
Самая главная трудность – это равнодушие со стороны молодежи. Это иждивенчество и инфантилизм. Эта стратегия нацелена на то, чтобы молодежь взяла инициативу в свои руки. Мы готовы отслеживать тенденции, чтобы чиновники, как говорится, не били их по рукам. С другой стороны, молодежь сегодня еще не готова брать ответственность на себя и это тоже проблема. Если мы это преодолеем, то все остальное мы переживем.
Думаю, что трудностей можно перечислять много, но тогда возникнет ощущение, что сделать ничего нельзя, а многие трудности имеют лишь технический характер.
Сегодня существует такое количество учебных пособий, рекомендованных к использованию Министерством образования, что даже преподаватели теряются с выбором. Почему в наших школах бывают ситуации, когда преподаватель меняет учебник по три раза за год, а родители, переводя ребенка в другую школу, вынуждены заменять большую часть учебных пособий? Не кажется ли Вам, что все это негативно сказывается на качестве образования и опустошает семейный бюджет?
Кажется. И мы сейчас начали решать эту проблему. Мы изменили экспертизу учебников, и сейчас ее будут осуществлять авторитетные организации.
Первое, что произошло. Мы получили документальные подтверждения низкого качества учебников. Так, 100 учебников были на экспертизе, 45 ее прошли, по 24-м учебникам даны отрицательные заключения из-за грубых ошибок.
Все учебники должны отвечать стандартам. При этом нужно помнить о взаимозаменяемости и нужно понимать, что уход к одному учебнику по одному предмету не всегда желателен. У преподавателя должна быть возможность выбора учебника. И я считаю, что когда есть 3-4 учебника по каждому предмету – это нормальная ситуация.
Как Вы относитесь к отмене военных кафедр в большинстве вузов страны? На Ваш взгляд, какие последствия повлечет это решение?
Во-первых, военные кафедры создаются и закрываются для решения задач по сохранению обороны страны. Если решается, что кафедры не нужны, и их выпускники не решают поставленные задачи, то кафедры закрываются. Какие последствия повлечет за собой это решение? Абитуриенты будут поступать в вузы для того, чтобы учиться, а не для того, чтобы избежать армии. Я думаю, что у нас объявленные цели соответствуют тому, что есть на самом деле. И если есть военная кафедра в вузе, то она должна учить человека быть военным. А если этого не происходит - то она не нужна.
Насколько продуктивно, на Ваш взгляд, ввести в российских вузах массовое тестирование абитуриентов на употребление наркотиков? Что даст картина наркомании среди студентов для развития системы образования в России?
Сегодня наркомания – страшное зло. По оценкам, 13 процентов нашей молодежи сегодня употребляют наркотики, и эта проблема затрагивает очень многие вузы страны.
Для того что бы бороться с этим нужно иметь объективную картину, которую невозможно получить на основе общественного мнения. Важно, чтобы такое тестирование проводилось, чтобы бороться с этим злом.
Своевременное определение этой болезни может помочь избавиться от нее. Ведь есть ряд профессий, в которых использование наркотиков недопустимо - это управление атомной станцией, профессия учителя.
Это одна сторона. Другая сторона, что у нас есть конституционные права человека: на тайну личной жизни, на недопущение в знание о своем здоровье посторонних. Этого права, конечно, никто не отменяет. С другой стороны, люди зависящие от наркотиков – это больные люди. Существует практика отчисления студентов за употребление наркотиков. И я понимаю ректора, но, понимаю и то, что он больных людей превращает в изгоев общества.
Как защитить общество от наркомании? Первое - это добровольное тестирование молодых людей.
Второе - тестирование по требованию будущего работодателя.
Я думаю, что простого решения в этом вопросе нет и вряд ли на него следует рассчитывать. Но мы этот вопрос подняли правильно. И я, честно говоря, не рассчитывал на негативную реакцию, а рассчитывал на конструктивное обсуждение.
Проблему мы изложили на коллегии министерства. И сейчас, я еще раз обращаюсь к аудитории, напоминая, что одно решение здесь непродуктивно, нереалистично, нужен набор решений. Я призываю всех принять участие в обсуждении этого вопроса и предлагать свои решения.
В чем Вы видите решение проблемы взяточничества в российских вузах?
Я вижу решение этой проблемы в вопросах более жесткого контроля качества. Оплата у нас подменяет требования к знаниям.
Я думаю, что если студент поймет, что учиться необходимо и его будущая жизнь зависит от его знаний, и это учитель поймет, то это решит вопрос коррупции. Проблема оценки качества на всех этапах обучения и оценки труда преподавателя сможет снизить коррупцию в вузах.
К сожалению, пока мы не застрахованы от повторения бесланской трагедии в любой школе России. Как, по-Вашему, можно организовать оптимальную систему школьной охраны?
Одна из главных вещей в вопросе обеспечения безопасности – изменение менталитета. У школ должны быть технические средства.
Но одновременно, мы вынуждены изменить наш подход к этим проблемам. Школьники, учителя должны понимать, что они могут стать объектами терактов. Они должны быть внимательными к посторонним, активно сотрудничать с органами внутренних дел. Соответствующее предложение совместно с министром внутренних дел Рашидом Нургалиевым мы разослали как по образовательным учреждениям, так и по органам внутренних дел в регионах.
Мы живем сегодня в другой ситуации, чем 10-15 лет назад. Я не призываю перейти на систему безопасности, организованную в школах Израиля, где каждая школа маленькая крепость.
Но, того, что случилось с нами раньше в ближайшее время не будет. Нам нужно быть более ответственными и мы это понимаем. Как и то, что всегда всем неприятно жить в полувоенных условиях. Но идет война с терроризмом и мы должны изменить подход к проблеме безопасности.
Что касается технических средств – это система видеонаблюдения, тревожные кнопки, заборы и ограждения вокруг территории школ. Где-то это имеет большее значение, где-то меньшее, но этому необходимо уделять внимание.
Каков Ваш прогноз: будет ли обучение в высшей школе переведено на 100% платную основу? Необходимо ли вузам сокращать количество бюджетных мест?
Однозначно, обучение в высшей школе на 100-процентную оплату не перейдет, и закон никто отменять не собирается.
Но при этом я подчеркну, что у нас население довольно сильно стареет. Я могу привести цифры: в 2000 году было 20 млн. школьников, в этом году – 13,6 млн., а в 2006 г. всего 10 млн. человек. При этом спаде и количество желающих и имеющих основания поступать в вузы будет сокращаться. Мы считаем, что нельзя, чтобы сохранить количество студентов, нельзя принимать всех желающих. Нужно поставить фильтр и не принимать в вузы школьников, которые не смогли сдать на тройки ЕГЭ. Должен быть фильтр по качеству обучения. Нужно принимать людей, которые могут и хотят учиться. Это, конечно, уменьшит количество студентов в вузах.
Я думаю также, что возможен пересмотр структуры рабочих мест. Ведь не хватает сегодня в ряде отраслей специалистов инженерных профессий. Поэтому второе направление – отслеживание структуры бюджетных мест. Однако, сокращение количества студентов не повлечет сокращения финансирования, оно будет расти.
Наша цель – добиться увеличения финансирования на каждого студента
Многих педагогов порадовали слова президента о том, что отныне ежегодно лучшие 10 000 из них станут получать по 100 000 рублей. Как будет проводиться отбор претендентов и кто войдет в конкурсную комиссию?
Я уже сказал, что информация появится в течение двух недель на сайте Министерства образования и науки РФ, а также в «Учительской газете», возможно, в «Комсомольской правде»…
В ходе обсуждения предложений мы должны принять, как и кто должен участвовать. Помимо учителей должны принять участие ученики, и те, кто учиться и те, кто закончили, родители. В ряде школ есть управляющий совет, он должен принимать участие.
Хотелось бы узнать Ваше мнение о том, какое развитие получат в дальнейшем частные школы. Какие плюсы и минусы частных школ Вы могли бы отметить?
Я не хотел быть делить школы на частные и государственные. Я их делю по качеству образования. Если школа дает качественное образования, то вопрос частная она или государственная вторичен.
Вернется ли государство к системе обязательного распределения выпускников вузов. Если да, то на каких условиях и с какими гарантиями?
Я хочу сказать, что когда такая система была, все молодые люди старались уйти от обязательного распределения. Это не лучший способ самореализации. Есть метод договора между государством и студентом. Государство выделяет какие-то субсидии, подписывается договор между студентом и государством о возврате субсидий или отработке по той специальности, на том рабочем месте, которое ему предписывается государством. Это нормальные отношения. Я считаю, что такие отношения будут развиваться. И это я считаю правильными изменениями.
В стране сегодня 2 миллиона беспризорников, каждый десятый ребенок до 10-ти лет не переступал порога школы. Как Вы контролируете данную ситуацию, какие меры разработаны для ликвидации неграмотности?
Цифры не совсем верные. Проблема есть и она очень острая. Сейчас создана правительственная комиссия по борьбе с безнадзорностью, которую возглавит глава МВД. Я также дал согласие войти в эту комиссию.
Решение этой проблемы должно идти в нескольких направлениях. Должны быть меры по отношению к родителям вплоть до карательных, должна быть система мотивации учителей.
Также важен вопрос ресурсного обеспечения. Я думаю, что есть проблема в упрощении процедуры усыновления. Это комплексная проблема и решать ее надо комплексно.
Кто-то из ребят становится безнадзорным из-за родителей, кто-то из-за неправильного отношения в школе. Проблема острая и мы ею занимаемся.
По материалам Минобрнауки России