В начале февраля этого года в Чебоксарской специальной (коррекционной) общеобразовательной школе № 21 произошло ЧП. В класс, где вела урок В. Гришина, с ее слов, ворвалась учительница В. Еремина (фамилии изменены) и на глазах у детей устроила "разборку". В ход будто бы пошли не только кулаки, но и указка. Притиснутая к доске, Вера Григорьевна едва отбилась от разгневанной коллеги и с трудом вытолкала ее из класса. На перемене перепуганные третьеклассники рассказали о происшествии завучу и психологу школы. А их учительница оказалась в больнице, врачи обнаружили у нее закрытую черепно-мозговую травму (сотрясение мозга). Потерпевшая обратилась в милицию, возбуждено уголовное дело. Драка между учителями - это своеобразный финал скандала, который разыгрался здесь еще в прошлом году. Приказом по школе от первого декабря 2001 года на преподавателя русского языка и литературы В. Гришину временно возложили обязанности учителя трудового обучения. Она согласилась подменить коллег (постоянная "трудовичка" Л. Монахова оформила годичный административный отпуск, а замещавшая ее учительница ушла в декретный с последующим уходом за ребенком). В. Гришина любила швейное дело, имела удостоверение об окончании соответствующих курсов и с удовольствием занималась с детьми. С 1 сентября прошлого года дирекция школы перевела ее на прежнее место работы, мотивировав тем, что постоянный педагог Л. Монахова вышла на работу, прервав годичный отпуск. Но через неделю, если верить администрации школы, она уволилась. А часы трудового обучения распределили между двумя другими педагогами, одним из которых оказалась В. Еремина. Вера Григорьевна говорит, что узнала об этих переменах с опозданием, только на заседании сентябрьской тарификационной комиссии, как и о том, что один из кабинетов швейного дела будет переоборудован под класс социального ориентирования. Ее возмутило одностороннее расторжение договора и то, что даже не ознакомили с приказом о переводе на прежнее место работы. Но более всего - подозрительное поведение директора школы В. Шумилова. По ее сведениям, "трудовичка" Л. Монахова вообще не выходила на работу - как уехала из Чувашии, взяв годичный административный отпуск, так и не возвращалась. И, стало быть, В. Гришину преждевременно "сняли" со швейного дела. Она посчитала незаконным свой перевод с должности учителя трудового обучения на прежнюю работу. Поскольку с администрацией школы общего языка не нашла, обратилась в суд. Однако там сочли претензии истицы необоснованными. В ходе судебных разбирательств педагоги оказались, что называется, по разные стороны баррикад. Одна группа во главе с председателем профкома представила в суд бумагу за своими подписями о том, что Л. Монахова действительно не выходила в августе на работу, другая (во главе с директором и двумя завучами) заявляла обратное. В конфликт были втянуты и другие учителя. В коллективе сеятелей доброго и вечного "проросла" склока. В. Еремина, впоследствии сцепившаяся с коллегой, была в группе поддержки директора (кстати, утверждает, что драку спровоцировала не она). После суда, который не нашел нарушений в действиях администрации школы, В. Гришина не отступила. Обратилась в прокуратуру, полагая, что проиграла дело только из-за представленных директором в суд подложных документов. К примеру, первоначальный приказ о ее временном назначении учителем трудового обучения был отправлен в суд с внесенными задним числом изменениями. Непонятным образом появилось два приказа об увольнении Л. Монаховой в одном и том же месяце. Вера Григорьевна недоумевала - почему приказ, на основании которого учительница уволена с 31 августа 2002 года, имеет № 80 (такая запись в трудовой книжке), а второй приказ об увольнении, датированный 26 августа этого года и представленный в суд, значится под № 89? С каких это пор номера приказов идут по убывающей? В ходе прокурорской проверки В. Шумилов признался - да, он действительно представил в суд и Министерство образования копии приказа по возложению на В. Гришину обязанностей учителя трудового обучения в измененном варианте. И в трудовую книжку Л. Монаховой внес неправильные данные о времени ее увольнения. Но прокуратура не нашла в действиях директора криминала, а усмотрела лишь дисциплинарный проступок. Потому как В. Шумилов клятвенно заверил, мол, не корысти ради он это сделал, а из-за недобросовестного отношения к своим должностным обязанностям: Что ж, похоже на правду. В школах, где директора добросовестно исполняют свои обязанности, учителя на уроках не дерутся. И случай, произошедший в спецшколе № 21, из ряда вон выходящий. Неприязненные отношения, возникшие между учительницами на почве "трудовых часов" и конфликта В. Гришиной с администрацией, вылились в "мордобой", да еще на глазах у детей. Но в школе случившемуся еще не дали оценки, хотя с той поры прошло уже более двух месяцев. На педсовете "побоище" вообще не обсуждалось. Директор В. Шумилов сказал журналисту, что довольно сложно понять, кто кого побил. Потому как Еремина тоже предъявила справку о полученных ею синяках. В объяснительных обе винят друг друга. А детям, свидетелям драки, как верить? Директор надеется, что следователи во всем разберутся, а в школе дождутся результатов, тогда и обсудят эту нехорошую историю. Правда, возникает некоторое недоумение - разве для администрации самое важное выяснить, кто кому больше синяков наставил? Ведь сам факт драки учителей при детях - уже повод для незамедлительного и серьезного разговора на педсовете. Или директор думает иначе?